Кутепов сумел добиться организации полноценной внутренней жизни столь необычного воинского лагеря. С 21 января 1921 г. в полках начались регулярные занятия, выправка и внешний вид частей принимала традиционный вид. Многочисленных гостей, включая представителей французского командования, поражали периодические парады, рассеивавшие ложные представления о разложении армии. Первый из 7 парадов состоялся 9 декабря 1920 г. по случаю кавалерского праздника ордена Св. Георгия, последний – 16 июля 1921 г. по случаю закладки известного Галлиполийского памятника. С января – февраля 1921 г. в Галлиполи функционировали 6 военных училищ, в которых к 1 октября числилось 1482 юнкера, гимнастическо-фехтовальная школа, художественные и театральные студии, библиотека, разнообразные мастерские, гимназия, детский сад. Галлиполийцы обустроили 7 храмов. Здесь состоялись 2 офицерских выпуска из юнкерских училищ. Морально надломленная крымской эвакуацией армия, превратилась, по выражению профессора А.А. Карташова, в “одухотворённый рыцарский нищенствующий орден”, готовый не только к сохранению традиций русского воинства, но и к продолжению борьбы за Россию.

Разъезд из Галлиполи начался 4 августа 1921 г. Кутепов убыл в Болгарию последним 14 декабря 1921 г.

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ

В Болгарии Александр Павлович поселился в Великом Тырново. Уже в начале 1922 г. он начал задумываться о других способах ведения борьбы с большевиками. Резонно не находя условий для массированного десанта на родину, вместе с тем Кутепов не представлял себе сложностей конспиративной деятельности и профессионализма органов госбезопасности противника. Не благоприятствовала военно-политической деятельности и ситуация в Болгарии, сложившаяся к весне 1922 г. Под давлением просоветских кругов в правительстве Стамболийского, Кутепов был депортирован из Болгарии 15 мая 1922 г. вместе с супругой и секретарём в Грецию, откуда переехал в Белград. Здесь 8 ноября 1922 г. он принял почётную, но бездеятельную должность помощника главкома Русской армии. И в изгнании она продолжала представлять опасную для советской власти силу, насчитывая в 1922 г. более 31000 чинов. Но Кутепов всё решительнее отвергал привычные формы борьбы: десант, сухопутное вторжение, интервенцию. Одновременно он отказывался признавать и традиционные “генеральские авторитеты”, небесспорно указывая на проигрыш вождями Белых армий гражданской войны. По мнению Кутепова беспощадная и бескомпромиссная борьба с Советами требовала конспиративности и революционности, а всё антибольшевицкое национальное движение был обязан возглавить Великий князь генерал от кавалерии Николай Николаевич. В марте 1923 г. Александр Павлович впервые посетил его.

Кутепов становился всё более резким и независимым. Его открытая ориентация в 1923–24 гг. на Николая Николаевича, отдельные публичные политические высказывания всё более нервировали Врангеля и в конечном итоге привели к полному разрыву между ними. В отличие от Кутепова, Врангель отдавал должное авторитету Великого князя, но отнюдь не испытывал к нему пиетета. Не будучи политиком, но, обладая авторитетом вдохновителя Галлиполийской эпопеи, Кутепов всё более явственно претендовал на право участия в определении политического кредо и будущего армии. 21 марта 1924 г. Врангель корректным приказом освободил Кутепова от занимаемой должности под формальным предлогом его откомандирования в Париж в распоряжение Николая Николаевича. В действительности это означало полное отчуждение двух генералов и бывших единомышленников.

В канцелярии Великого князя генерал возглавил разведывательно-информационную часть и проведение соответствующих операций в России. Политическая неопытность Кутепова привела его к контактам с мифической организацией “Трест”, рождённой в недрах контрразведывательного отдела ГПУ РСФСР в 1922 г. В результате операции его боевой организации сопровождались бесконечными провалами. Из 6 групп отправленных с боевыми заданиями в СССР, успешно совершила теракт в Ленинградском партийном клубе 7 июня 1927 г. и благополучно возвратилась в Финляндию группа капитана В.А. Ларионова – бывшего офицера кутеповского конвоя в Галлиполи. Оказался завербован чекистами и таинственно исчез в ноябре 1926 г. один из его ближайших помощников – генерального штаба генерал-майор Н.А. Монкевиц. Врангель крайне критично относился к деятельности своего бывшего соратника. Ещё с августа 1923 г. главком был уверен, что пресловутый связник “Треста” А.А. Якушев – провокатор ОГПУ СССР. В июне 1924 г. с Якушевым встречался Кутепов и достиг с ним полного соглашения по совместной деятельности “Треста” и разведывательно-информационной части канцелярии Великого князя. В результате в 1927–28 гг. Кутепов потерял в СССР не менее 11 боевиков.

Цепь неудач, разоблачение “Треста”, длительные игры с двойными и тройными агентами морально утомили генерала. Кутепов не знал, что Врангель с помощью И.А. Ильина готовил серию разоблачительных публикаций в русской печати для дезавуирования его военно-политической деятельности. Лишь неожиданная смерть главкома 25 апреля 1928 г. сорвала этот замысел. 26 апреля 1928 г. генерал Кутепов возглавил Русский Обще-Воинский Союз, а после смерти Великого князя 5 января 1929 г. фактически превратился в центральную фигуру белой эмиграции. Из скромности и из-за скудности жертвуемых средств на боевые операции, Кутепов отказался от личной охраны, и это обстоятельство сыграло в его судьбе трагическую роль.

Разработку РОВС и белых воинских организаций Русского Зарубежья в 1924–27 гг. вело 6-е (затем 2-е) отделение КРО ОГПУ, которое первоначально возглавлял перевербованный ВЧК в 1920 г. резидент польской разведки И.И. Сосновский, а позднее Н.Г. Николаев-Журид, в будущем – близкий сотрудник Н.И. Ежова, расстрелянный в 1940 г. Парирование частных боевых операций Кутепова не устраняли его опасности для советской власти. В 1929 г. Журид получал оперативную информацию о планах РОВС по заброске офицерских групп на волновавшиеся Дон и Кубань, о личной готовности Кутепова возглавить вооружённую борьбу повстанцев на юге России.

По ряду свидетельств Александр Павлович предчувствовал собственную гибель, но продолжал строить планы повстанческой деятельности, которая в условиях развёртывавшейся коллективизации могла привести к непредсказуемым последствиям для сталинского режима.

Непосредственным организатором операции по убийству начальника РОВС, скорее всего, стал Я. Серебрянский – бывший эсер и старый чекист, долгое время возглавлявший особую чекистскую группу по проведению террористических операций против активных противников советской власти за рубежом. Около 11 утра 26 января 1930 г. на рю Русселе в Париже генерал от инфантерии Александр Павлович Кутепов был схвачен группой неизвестных лиц. В момент похищения он оказал сопротивление, и погиб при не проясненных по сей день обстоятельствах. С большей долей вероятности, мы лишь можем предполагать, что его тело не вывозилось за пределы французской столицы, а было тайно захоронено исполнителями покушения.