Что должен сотворить Президент Российской Федерации, чтобы попасть в неловкое положение? Дирижировать оркестром во время народного гуляния? Проспать в самолете международные переговоры? Бесспорно, перечисленные эпизоды биографии первого президента России не развивали чувство национальной гордости, но Борис Ельцин каким-то образом умудрялся сохранять солидный вид.

Возможно потому, что ему так и не довелось, сбиваясь и путая слова, объяснить россиянам, зачем гимном их страны должна стать дважды украденная мелодия. Сперва заимствованная у великого Р. Шумана и у кого-то еще С. Чернецким для марша провинциального гусарского полка, а потом подсунутая не кончавшему "консерваториев" Джугашвили-Сталину плагиатором, который сумел присвоить даже песню "Священная война". Текст потом сочиняли три или четыре раза, но для всего мира эта музыка так и осталась звуковой визиткой до поры не побежденного, а потому наглого сталинизма ялтинско-потсдамского разлива.

"Возможно, мы с народом ошибаемся..." Безвкусица, сиречь "гебистская эстетика", как деликатно заметил поэт Наум Коржавин?.. Скорее, попытка выдать нечто очень желаемое за имеющее шанс воплотиться в действительность. Обреченная попытка собрать россиян вокруг хоть каких-нибудь воображаемых символов воображаемого советского имперского величия. "Повторение истории в виде фарса" – грустно пожал плечами мудрый Фазиль Искандер. Смешно – не значит весело, но на следующее утро после злополучного телевыступления дюжина газет опубликовала различные пародийные тексты на музыку Шумана-Александрова, а первый анекдот про госсимволику рассказывали в питерском метро уже через час после принятия конституционного закона о ней.

Смешной вид может иметь и целый парламент. Так было в прошлом созыве, когда депутаты всерьез вознамерились путем нажатия кнопок для голосования отменить распад СССР, а затем – образовать союзное государство с Югославией Милошевича. (Второе стоило историческому союзнику России жизней мирных людей и уничтоженной натовскими бомбами экономики, что уже не смешно).

Депутаты нынешнего созыва с подачи президента развлекают нас "новой" государственной символикой. Если споры о гимне еще имеют хоть какое-то основание, то романовский трехцветный, ставший образцом для флагов Сербии, Чехии, Словакии, Словении, Болгарии и двуглавый орел, одна из исторических эмблем единой Европы, заимствованный у Византии, не только нами, но и ранее Карлом Великим, – не просто символы, а своеобразный пропуск для возвращения России в цивилизованный мир. Они возникли естественным образом, помимо воли правителей и "народных масс". Потешная уверенность нынешних российских депутатов в собственных полномочиях обсуждать легитимность исторической национальной символики сильно смахивает на обыкновенное хамство. При этом характерно, что никто не боится и не стесняется выглядеть смешным. Даже колхозные "аграрии" исполнены имперского величия советского образца.

Кому-то потребовалось выставить на посмешище и государственное телевидение, заставив его в самое дорогостоящее эфирное время вечером накануне выходных, битых два часа показывать пустую болтовню старого коммунистического диктатора со всклокоченной бородой и воспаленными бегающими глазками. Соотечественникам навязывали ложь человека, про которого каждый школьник знает, что при владычестве коммунизма семейства Кастро за 40 лет Куба превратилась в рассадник нищеты и проституции. Что террористический режим выдавил в эмиграцию самых дееспособных жителей, на подаяния которых теперь кормится большинство оставшихся.

Вполне осознанно смешной вид имеют спецслужбы, впервые за много лет одержавшие хоть какую-то победу. Они поймали немощного, списанного по неизлечимой болезни сотрудника иностранной разведки и провели показательный процесс с неизбежным, как наступление полнолуния, помилованием. Едва выпроводив помилованного восвояси, спецслужбы занялись другим потешным делом – изысканием средств для достройки дорогостоящего шпионского объекта в удаленном на 10 тысяч верст полуразвалившемся тоталитарном государстве, где в ближайшее время наверняка рухнет прогнивший режим. Правда совсем смешно будет, если средства такие найдут за счет иностранных кредитов.

Могут ли быть смешны Вооруженные силы? Безусловно, когда тоном победных реляций сообщается, как боевые самолеты (давно устаревшие), словно назойливые мухи (до первой катастрофы?) кружат вокруг надстроек чужого, столь же устаревшего авианосца. Подобные игрища внушают уже не смех, а глубокую печаль при воспоминании о несчастном экипаже подлодки, посланной в море без надлежащего обеспечения, имея в строю, причем за пару тысяч миль, один-единственный спасательный катамаран постройки 1915 года.