Смотрю на членов госсовета, заседающих в раззолоченных залах Кремля, вижу их же на разных каналах телевидения. Вспоминаю незабываемое.

Не они ли полвека назад постановили, что Прокофьев и Шостакович сочиняют не ту музыку, а Александров ту, что Зощенко и Ахматова пишут неправильные прозу и стихи, а Фадеев делает все правильно. Достоевского из программ исключили, Гладкова сделали обязательным. Не они ли запретили нам, школьникам старших классов, танцевать танго и фокстрот и разрешили – падекатр и краковяк? Позднее, не они ли решили, что Солженицыну не место в нашей стране, что живопись и графику некоторых художников надо давить бульдозерами?..

Очень похоже, что они. Сущность и лик правящей бюрократии тогда и теперь не изменились нисколько. Вдумайтесь. Вглядитесь.

Мне возразят: тогда властвовала, и всё подавляла идеология, теперь этого нет.

Не согласен. Именно идеология, политические мотивы – решающее, что движет этими людьми, жаждущими сегодня возврата музыки сталинского гимна. В отличие от легкомысленных либералов-демократов они очень хорошо понимают: символы, зримые и звучащие, – сильное и надежное оружие в работе с массами (так они называют людей). Потому-то ни за что не дадут тронуть Ленина в мавзолее, бюсты Сталина, его сообщников на Красной площади. Там, в самом почетном месте столицы нашего государства, – их знаковые “объекты”. На любом другом, самом “престижном”, кладбище они им не нужны. По этим же причинам они – за советские звезды на башнях Кремля, красные флаги в армии. Все это весьма эффективно, как показало прошедшее десятилетие, работает на нужную им версию памяти о режиме, когда они, охмуряя народ, властвовали безраздельно.

Не могу примириться с тем, например, что довольный собой губернатор, уровень культуры и эстетический вкус которого более чем сомнительны, и похожие на него чиновники и партвожди (не все, конечно, но подавляющее большинство) решают, какому гимну быть в нашей стране. Ведь, с одной стороны, эти люди, самодовольно относящие себя к “политической элите”, громче всех трубят, что Россия – страна высочайшей культуры, духовности и прочее. С другой стороны, именно они, нисколько не смущаясь, берутся судить о вещах, требующих иной, чем у них, глубины образованности, компетенции, кругозора, требующих гуманистического мировоззрения. Похоже, что они воображают себя носителями высокой российской культуры.

Ясно одно, выставлять бюрократию в качестве духовного и культурного арбитра для общества унизительно. Такое было у нас только в те, мрачные годы, когда сам деспот ранжировал и художников, и ученых и определял, какой музыке быть государственным гимном, что танцевать на вечеринках, что любить и что ненавидеть.

Неужели и сегодня нам остается только грезить, что однажды такие непохожие друг на друга люди, как, например, С. Аверинцев, Е. Светланов, М. Плетнев, М. Ростропович, А. Солженицын, Р. Щедрин, В. Астафьев, В. Спиваков... будут приглашены высшей властью дать совет обществу (и государственным чинам, как членам общества) относительно гимна, флага, герба. Ведь в этом случае уровень всей дискуссии по столь тонкому и действительно важному для страны вопросу был бы поднят на совсем другую, нежели сегодня, высоту; общество познакомилось бы, хотя и с разными, но профессионально аргументированными мнениями людей, несравненно глубже знающими и острее чувствующими эпоху, нашу историю, чем те же губернаторы, спикеры и лидеры парламентских фракций. Когда-то А.Д. Сахаров открыл людям глаза на войну в Афганистане и кардинально изменил их мнение о ней. В случае с государственной символикой гражданам, несомненно следовало бы дать возможность выслушать людей, составляющих цвет нации, осмыслить сказанное и уж, потом делать выбор.

Процедура (технология) продавливания вопроса о государственной символике – еще одно моральное испытание для нашего больного общества. Это испытание могло бы стать очищающим, способствовать выздоровлению, если бы при аргументации доминировали вечные ценности, правда, истории и жизни, подлинный, а не “социалистический” гуманизм. В противном случае, болезнь лишь усугубляется. Ведь одна из главных причин хронического общественного нездоровья – потребление вечной кривды, намеренно искаженных оценок смысла событий во имя конъюнктуры момента или лукавой идеи, то есть, в конечном счете, причина болезни – сидение на политической игле. А наркозависимость, как известно, не оставляет людям шансов на созидательное будущее, вообще на будущее.