Идеальной избирательной системы просто не существует. И это доказано строго математически. Любая из них при некотором раскладе голосов избирателей приводит к результату, явно не соответствующему воле избирателей и "противоречащему здравому смыслу". Слишком точное следование всем колебаниям настроений избирателей (широкое право отзыва, "императивные мандаты" - на чем многие настаивают, как на чем-то самоочевидном) - на деле парализует работу представительного органа. Оно мешает депутатам изменять свою позицию после изучения документов и фактов или обмена мнениями. Такие "гипердемократические" нормы ведут лишь к политической нестабильности и к невозможности осуществлять программы, не дающие быстрого результата.

Система выборов только по одномандатным мажоритарным округам может эффективно действовать лишь в условиях высокой политической культуры и избирателей, и политиков, и устоявшейся партийной системы с высоким авторитетом партийных лидеров.

Что же делать?

Надо сохранить "смешанную" систему выборов в госдуму, но внести в нее ряд изменений. Вот два варианта изменений - более радикальные (так сказать, "программа-максимум") и менее радикальные ("программа-минимум").

Радикальное предложение - предпочтительное, на мой взгляд, но не совсем привычное - перейти к так называемой "системе единственного передаваемого голоса". Она принята внутри организации "Международная Амнистия", а также в Ирландии. В 1990 году эта система была принята в Эстонии.

Такая система снимает проблему "разделения голосов" и устраняет необходимость во II туре голосования. Мне представляется, что она лучше всего подходит именно для российского избирателя, не склонного к прагматическим расчетам, а голосующего исключительно по убеждению.

Суть системы "единственного передаваемого голоса" состоит в том, что избиратель не просто указывает одного кандидата, а определяет свои предпочтения. Голос избирателя может передаваться в указанной им последовательности от наиболее предпочтительного кандидата (или партии) менее предпочтительному, но также приемлемому. Избиратель проставляет в бюллетене против приемлемых кандидатов и партий свои предпочтения цифрами 1, 2, 3, ... Сначала подсчитывается для каждого кандидата количество полученных "первых предпочтений", а если оно ни у кого не достаточно для избрания, тогда считают сумму I и II предпочтений и т.д. Эта система благоприятствует сторонникам компромисса, а не экстремистам, способствует уменьшению поляризации в органах власти.

Возьмем теперь уже не условный, а реальный пример. На выборах в госдуму по партийным спискам в 1995 г. коммунисты, как известно, получили непропорционально много мест в думе по сравнению с числом полученных ими голосов. Но виновата тут вовсе не система партийных списков как таковая. Главная вина - на лидерах демократических партий, не сумевших понять, к чему ведут их непомерные амбиции.

Однако кое-что зависит и от нюансов избирательной системы. Этот недостаток можно смягчить. При применении системы "единственного передаваемого голоса" проблема вообще отпадает.

Скажем, я на выборах 1995 года голосовал за гайдаровцев (впрочем, сам, баллотируясь от "Межнационального союза", я незадолго до дня выборов призвал избирателей вместе с группой других кандидатов от этого же блока через печать голосовать за партии или Гайдара, или Явлинского, или Хакамады). Гайдаровцы не преодолели 5% барьера, и мой голос, как и голоса всех других сторонников Гайдара, Хакамады, Бориса Федорова и др., пропал, а точнее - отошел к крупным партиям, в первую очередь - к коммунистам.

А что было бы при предлагаемой системе? Я проставил бы предпочтения примерно так: 1. гайдаровцы, 2. хакамадовцы, 3. "Яблоко", 4. партия любителей пива (вполне симпатичные и умные ребята), 5. "Межнациональный союз". И, пожалуй, все (скажем, Борис Федоров для меня неприемлем из-за его позиции по Чечне). Аналогично поступили бы другие сторонники перечисленных партий. И результат выборов был бы совершенно иной, точнее отражающий волю избирателей. Если общество пока не готово принять эту систему при "крупных" выборах (депутатов госдумы, президента, губернаторов и проч.), ее целесообразно было бы "обкатать" на выборах внутри госдумы, в общественных организациях и т.п.

Какова же "программа-минимум", какие усовершенствования можно внести в избирательную систему без ее радикального изменения? Можно было бы снизить процентный барьер, скажем, до 4%, или сделать этот барьер "плавающим"+ , допустив к распределению мест по партийным спискам, партии, которые в сумме в порядке убывания набрали, скажем, 75% голосов. Или кроме преодолевших барьер, еще и те партии, которые сумели завоевать определенное число мандатов (скажем, пять или три) по мажоритарным округам. Можно было бы разрешить официальное открытое блокирование между собой кандидатов или партий с сохранением самостоятельных списков. Ведь было бесчисленное число попыток близких по духу партий договориться о взаимном снятии кандидатур. При этом предполагалось, что снимет свою кандидатуру кандидат, уступающий другому по данным опросов или предварительных неофициальных голосований. Но многие отказывались выполнять такое соглашение, даже если их собственная партия рекомендовала им сделать это. Чаще всего партии не могли договориться о том, можно ли считать результаты таких опросов и голосований достаточно убедительными. А почему бы не придать такой процедуре официальный и обязательный для всех характер, предусмотрев ее непосредственно в законе?

Покажу это на примере. Пусть баллотируются кандидаты А, Б, В, Г. И пусть в установленный срок кандидаты А и Б заявят о своем блокировании (это обстоятельство должно быть отмечено и в бюллетене, чтобы каждый избиратель знал, что его голос, поданный за А, может при определенных обстоятельствах оказаться голосом в пользу Б, и наоборот). Пусть при голосовании А получил 18% голосов, Б - 19%, В - 25% и Г - 35% голосов. Тогда следует считать, что избран Б: блок А и Б получил 37% голосов, то есть относительное большинство, а из них двоих больше получил Б, он и избран. Блокирование партий с сохранением самостоятельных списков должно, прежде всего, означать, что критерием преодоления процентного барьера будет считаться сумма полученных ими голосов.

Большим недостатком системы партийных списков в том виде, как она применялась в 1995 году, является то, что в бюллетене указывалось лишь три, максимум шесть человек из каждого списка, тогда списки насчитывали чаще всего по 200 и более кандидатов. То есть избиратель голосовал за людей, фамилий которых он не знал. Да еще в некоторых блоках (как НДР) почти все избранные лидеры отказались получить депутатские мандаты, и их места заняли люди, избирателям совсем неизвестные. Голосовали за одних, а оказалось, что голоса засчитаны в пользу других. А с полным списком кандидатов рядовому избирателю было трудно, почти невозможно ознакомиться. Да и как "переварить" в голове столь огромный список? Ни в какой избирательный бюллетень их было совершенно невозможно втиснуть. 43 списка по 200 - 250 фамилий - это всего около 10 000 фамилий! Вот такое (столь обширные списки, с одной стороны, и отсутствие полного перечня имен в избирательных бюллетенях, с другой) действительно встречается, я полагаю, лишь в нашей стране!

Как решить эту проблему?

Как поступают в других государствах, скажем, в Германии? Как было в нашей стране 80 лет назад, на выборах в Учредительное собрание в 1917 году?

Следует разделить страну на крупные многомандатные округа, скажем, 10 избирательных округов по 20 мандатов в каждом. Целесообразно предусмотреть еще и общероссийский избирательный округ, скажем, с 25 мандатами. В результате каждый избиратель имел бы три голоса: за кандидата по общероссийскому округу, за кандидата по "своему" многомандатному округу и за кандидата по одномандатному округу.

Целесообразно, чтобы участковая избирательная комиссия выдавала избирателю не бюллетень, а конверт официального образца с печатью избирательной комиссии, а списки кандидатов публиковали бы сами партии задолго до дня выборов. Тогда все избиратели могли бы спокойно, не торопясь, с этими списками ознакомиться и при необходимости задать вопросы представителям партии. Естественно, считались бы действительными лишь списки, вложенные в конверты установленного образца. Так было в 1917 году. Почти так было даже в декабре 1937 года - бюллетени, правда, выдавала участковая избирательная комиссия, но считался действительным лишь бюллетень, вложенный в конверт установленного образца, а конверты лежали в кабинах для голосования, куда обязательно следовало зайти. Вскоре это правило сменили, и в кабину уже редко кто заходил (а в "ГДР" газеты даже печатали призывы: в кабину не заходить!).

В ряде стран (например, во Франции и в Дании) существует также возможность, голосуя за определенный список, вычеркивать из него отдельные фамилии. Полагаю, что практическое значение ее невелико (как, скажем, и существовавшего у нас одно время на профсоюзных выборах правила, разрешавшего вписывать в бюллетень для тайного голосования отсутствовавшие в нем фамилии). Ho такая возможность психологически важна для избирателей. Да и партийные руководители получают хорошую возможность узнать мнение граждан о некоторых деятелях их партий.