Но самые массовые требования и любые юридические установления будут лишь сотрясением воздуха и переводом бумаги, если нет РЕАЛЬНОЙ возможности воплощения их в жизнь. Между тем, большинство серьёзных экономистов утверждает, что (по крайней мере, в ближайшем будущем) всякие попытки такого рода ничего, кроме очередного финансового катаклизма, не дадут и сбережения 1991 года восстановить не удастся. Не взирая на эти возражения, сторонники индексации требуют исполнять вышеупомянутый закон, ссылаясь при этом на необходимость восстановить справедливость и вернуть людям то, что они утратили.

Прежде чем решать вопрос о том, возможно ли это восстановление и каким образом оно должно быть осуществлено, попробуем рассмотреть историю возникновения этих злосчастных сумм. Может быть, тогда удастся прийти к каким либо однозначным выводам - ведь очевидно, что доводы “от экономики” и “от справедливости” находятся в столь разных плоскостях, что спорящим сторонам никогда не удастся убедить друг друга. Не удастся никому из них и привлечь на свою сторону твердое большинство сограждан - ведь обычно свидетели подобных диспутов “глухого со слепым” даже не в состоянии уследить за аргументами спорящих.

Для темпов роста экономики подобное положение дел было даже полезно. Граждане СССР в те времена могли “отоварить” любые суммы, если уж они оказывались у них в руках. А поэтому и интенсивность их труда в 50-60-е годы была много выше, чем в более поздние времена: люди стремились зарабатывать деньги. Старались они и создавать накопления, ограничивая свое текущее потребление ради относительно крупных покупок и трат. Советская же власть в эти годы строго контролировала как возможности своих подданных зарабатывать деньги, так и круг товаров, разрешённых им к потреблению, и этим ей удавалось кое-как поддерживать равновесие на рынке потребительских товаров и наличных денег.

В первую очередь именно за счет этой высокой интенсивности труда советских людей и удавалось наращивать военную мощь СССР, на что, в основном, и ушел весь экономический выигрыш от вышеупомянутых реформ.

Справедливости ради надо отметить, что отчасти за этот же счет (но и, в то же время, благодаря ряду удачно сложившихся иных обстоятельств) тогда же был несколько поднят жизненный уровень советских людей - впрочем, по общемировым меркам, весьма незначительно.

С этого момента экономическая ситуация в СССР изменилась самым радикальным образом. Во-первых, резко ослабли стимулы к труду, упала интенсивность его, а новых хозяйственных “успехов” удавалось достигать только ценою всё больших и больших расходов и затрат. Во-вторых, образовавшийся “денежный навес” делал торговлю “политической миной”: вспышки покупательских паник порождали такие социальные напряжения, что это становилось опасным для устойчивости режима. В-третьих, регулятором потребления населения отныне стала не воля властей (как это подобает при социализме!), а стихийно образующийся и неуправляемый ими дефицит.

Но главное - в этот период в СССР окончательно сложилась своеобразная система отношений властей и подданных, которая получила название “развитого социализма” и резко отличалась от всего существовавшего в СССР до этого. И одной из сторон этих отношений было то, что власти в эти годы стали выплачивать практически неограниченные суммы за потребную им работу, а подданные - удовлетворенно накапливать эти суммы на сберкнижках. Фактически и те, и другие знали (или догадывались) о принципиальной невозможности “отоварить” большую часть этих денег, но первые надеялись, а вторые верили, что когда-нибудь это произойдет. Не случайно советская политэкономическая наука тех лет суммы эти именовала “отложенным спросом”!

Однако в 80-е к обществу стало приходить осознание, что “отложенный спрос” на деле отложен навсегда, а социалистическое государство - банкрот. К тому же падение мировых цен на сырье резко ухудшило общую экономическую ситуацию и лишило коммунистические власти возможности маневрировать доходами от экспорта. И на рубеже 80-х - 90-х в стране начались перемены, которые означали: процедура банкротства “пошла”!

При этом с банкротством ценовой и планово-централизаторской политики “советов” наше общество в целом смирилось: более-менее свободные цены теперь существуют повсеместно, приватизация худо-бедно в значительной степени осуществлена и особых протестов это уже не вызывает. В России еще, конечно, надо немало сделать для демонополизации и дебюрократизации нашей хозяйственной жизни, но все же многое уже пройдено.

А вот с осознанием обществом банкротства финансовой политики коммунистов дела обстоят куда хуже. Большинство из нас до сих пор не хочет признавать, что деньги при социализме, в условиях твердых цен, были не полноценным средством платежа и накопления, а только специальной формой учёта заслуг человека перед властями. Инфляция же начала 90-х лишь продемонстрировала всем реальную покупательную способность “совдензнаков”. И уж конечно то, что с начала 70-х наши “сбережения” на деле имели цену старых бумажных фантиков - эта печальная истина категорически не принимается ни умом, ни душой советского человека. (Еще бы - даже самому себе неприятно признаваться, что ты несколько десятилетий покорно позволял водить себя за нос! А как иначе назвать готовность работать за деньги, которые заведомо невозможно “отоварить”?)

Не будем останавливаться на том, что именно из-за высокого уровня налогообложения экономика наша сегодня трансформируется и развивается мучительно медленно. (Стране до зарезу необходимы ЧАСТНЫЕ капиталовложения - “эффективность” государственных за предыдущие семь десятилетий изведана сполна. А высокая налоговая нагрузка не дает их осуществлять, что и погружает Россию в экономическую депрессию.) Отметим лишь, что уровень налогообложения у нас нынче сравним с уровнем самых развитых стран и составляет около трети валового национального продукта (ВНП).

То есть требование “компенсации” означает: в угоду нежеланию немалой части наших сограждан считаться с реальностью, остальные должны будут смириться с очевидно несправедливой пропорцией перераспределения ВНП! Причем самое примечательное в том, КТО эти требующие такого перераспределения!

Не секрет, что уровень жизни советских людей сильно зависел от стажа их работы на советскую власть. Фактически этот стаж демонстрировал степень лояльности человека - ведь в число гласных и негласных требований “советов” к своим подданным входило и требование постоянства места службы вкупе с непрерывностью ее срока. Ну и, соответственно, размеры “сбережений” каждого человека зависели в немалой степени от того же.

Конечно, исключения были многочисленны. Одни тратили все достающиеся им деньги, не откладывая ничего. Другие по самым разным причинам накапливали вклады в Сбербанке в размерах, бульших обычного уровня. Но в конечном счете, не эти отклонения определяли общую ситуацию, а средние вклады, принадлежавшие основной массе рядовых людей. Неудивительно, что в 1991 году большая часть “сбережений” принадлежала лицам старших возрастов.

Надо, наконец, сказать открыто: это именно руками тех, кто так яростно требует сегодня “компенсации”, была создана та экономика, которую иначе как нелепой назвать нельзя! Заводы, производящие никому не нужную и некачественную продукцию, города, выстроенные там, где нельзя ставить даже собачью конуру, обезображенная природа и, наконец, деньги, на которые заведомо нельзя было ничего купить - все это сотворили вовсе не марсиане, и все это сегодня необходимо так или иначе исправлять и переделывать. О какой же компенсации может идти речь - не грех бы порассуждать о возмещении ущерба, причиненного стране теми, кто “героически” трудился на “великих стройках социализма”!

Более того, никакие ссылки на коммунистическую диктатуру не могут оправдать тех, чьими руками все это было сделано. Как показал опыт политических перемен рубежа 80-90-х, “советы” держались так долго в первую очередь на ДОБРОВОЛЬНОМ подчинении большинства своих подданных. Примечательно, как возникла эта добровольность: при советской власти (особенно в первые 30-40 лет ее существования) шло едва ли не поголовное истребление всех, кто хотя бы в принципе мог высказывать недовольство правлением коммунистов. При этом нельзя забывать и того, что истребление велось на основе массового доносительства. В результате львиная доля тогдашних “советских людей” была прямо или косвенно замешана в укреплении “власти советов”.

Итог этой кровавой вакханалии был прост - к середине нашего века СССР населяли люди, в подавляющем большинстве своем даже себе не желавшие признаваться в том, что советская власть “не идеальна”. Одни чувствовали себя слишком замешанными (пусть и опосредовано) в грязные и кровавые дела по ее укреплению и боялись, что в случае любых перемен с ними сделают то же, что они делали с другими. Другие, страха ради, сами себя уговорили не сомневаться и изо всех сил пытались слепо верить лозунгам и обещаниям (и верили!). Третьих устраивала та общая атмосфера безответственности, при соблюдении внешних форм повиновения властям, которая царила в стране “реального социализма”. Именно поэтому ничем закончились всякие “оттепели” 50-60-х годов: слишком многих по самым разным причинам вполне устраивала коммунистическая власть, особенно в том “вегетарианском” виде, какой она приобрела после 1953 г.

Но когда уменьшился масштаб репрессий, новые поколения стали вступать в жизнь все менее изуродованными как властью, так и “социалистическим” обществом. И у всех появилась возможность трезвее взглянуть и на практику, и на теорию коммунистической власти. Началось постепенное осознание многими бесперспективности и преступности самой социалистической идеи, и все, кто хотел, “включались” в этот процесс. И хотя свой террор советская власть в эти времена вовсе не прекратила, а лишь ослабила, к 80-м в СССР накопилось достаточно много недовольных социалистическими порядками. В большинстве своем они были из числа новых поколений. Доля же довольных “властью советов” среди старших практически не менялась.

Осознание реальности и нравственно-интеллектуальное преображение “стариков” у нас и нынче редко, а уж в “доперестроечные” времена таких было очень мало! И когда численный перевес “молодых” стал ощутим, первое же стечение обстоятельств привело коммунистический режим к краху.

Итог вышесказанного один: требование компенсировать “сбережения” 1991 года не только экономически нереализуемы - они еще и абсолютно несправедливы. Ведь фактически сегодня те, кто раньше добровольно верил коммунистам, требуют, чтобы другие отдали им львиную долю своих доходов только для того, чтобы сбылось обещанное владыками СССР! Эти другие, создавая сегодня своим трудом РЕАЛЬНЫЕ ценности и блага (продаваемые, а не ложащиеся на склад, как это было при социализме!), и так платят немалые налоги. Нынешнее же налоговое бремя уже распределяет валовой национальный продукт - справедливей некуда! (Хотя стране до зарезу необходимо уменьшить это бремя ради самой возможности обеспечить экономике хоть какое-то будущее!)

Словом, сама попытка “компенсации” будет на деле настоящим грабежом тех, кто сегодня действительно создает богатства страны, в пользу тех, кто всю жизнь разорял ее своим “героическим трудом”. Ведь от нынешних реальных налогоплательщиков фактически требуют денег на компенсацию того, чего не было! Наше общество и так содержит множество иждивенцев, из последних сил выплачивая налоги. А что каждому из таковых достается мало - так это потому, что получателей стало крайне много. Так, например, число пенсионеров в стране определяется пенсионным законодательством, принятым властями России. Власти же у нас сейчас выборные и главным избирателем сегодня является пенсионер - такова уж особенность нашей нынешней политической культуры. И если, повинуясь воле этого избирателя, представительная и законодательная власть доводят число получающих пенсии до таких масштабов, что каждому получателю достаются крохи - то пусть главный избиратель винит в том самого себя!

 ссылка на "ПОСЕВ" обязательна