· ЗА НАШИ ПРАВА

Своё суждение

От редакции. Россия получила от Норвегии 30 миллионов долларов. За что? Не “за что”, а “на что” - на ликвидацию нашей собственной ядерной помойки, что грозит, прежде всего, здоровью наших граждан, а уж потом - норвежских. Конечно, суммы этой на всё не хватит, но это - только начало. Президент опять вручал в Кремле награды. Стоит ли сомневаться в том, что награждаемые были их достойны? Наверное, нет. Но не кажется ли уважаемым читателям, что человек, рисковавший своим добрым именем и свободой, спасая ваше здоровье и здоровье ваших детей, добывший для нашего государства десятки миллионов долларов на эти цели, достоин награды не меньше, чем музыканты, учёные, отличившиеся солдаты? Однако пока что у Александра Никитина другие заботы...

ДАЖЕ КОГДА ЗЛОДЕИ МЕНЯЮТ АМПЛУА,

изображая мелких пакостников, это обходится зрителям дорого

Татьяна Артёмова

Вчера...

Известный в Петербурге человек, бывший политзэк Юрий Тараканов (Штерн), рассказал забавную историю времен своей юности. Вернувшись на свободу после отбывания срока в мордовских лагерях и полугода во Владимирском централе, он решил восстановить форму. Для чего отправился в Крым на велосипеде. То ли предположив, что оттуда Юрий вплавь достигнет Турции, то ли просто соскучившись в северном городе по настоящему лету, гэбэшники устремились по его следу. Обнаружить беглеца было совсем не сложно. Ни скрываться, ни тем более бежать из страны он не собирался, и потому, пользуясь обычной почтой, преспокойно отправлял письма многочисленным друзьям. В одном из южных городков на фоне пальм был разыгран спектакль с погоней, демонстрацией пистолета и качественным задержанием. За чем вполне могли последовать звезды и награды для многих действующих лиц, исключая, разумеется, Тараканова.

Но забавно не это.

Потом арестованный вместе с группой захвата ехал в купейном вагоне поезда Симферополь-Ленинград. Обедали в ресторане. Все вместе мирно усаживались за столик. Заказывали. Расшалившийся Юрий требовал вина. А конвоиры в штатском, в негодовании толкали его коленками под столом. Но возразить не могли, сохраняя инкогнито, опасаясь скандала и раскрытия. Примечательно, что по возвращению в Ленинград арестованный... был отпущен. Хотя для его обнаружения объявлялся всесоюзный розыск - процедура очень дорогая. Ну а во сколько в целом обошлась командировка на юг и все прочие развлечения группе в штатском, об этом остается только гадать... Однако традиция весьма вольного отношения к деньгам налогоплательщиков со стороны наших спецслужб не вызывает сомнения. Независимо от названия. Будь то ЧК, НКВД, КГБ или ФСБ - их игры во все времена обходились нам очень дорого. На этот раз я говорю только о деньгах.

О прочем разговор впереди.

...И сегодня

В мае Александра Никитина повысили в звании...

Похоже, с началом весны в служителей петербургского отделения ФСБ вселился бес. С утроенной энергией отрабатывали они свою зарплату.

Ребята из ФСБ, забавляясь, не только залили замки автомобиля Никитина эпоксидной смолой, но и разрезали шины ножом. Некогда подобная честь была оказана ими академику Сахарову.

“Наружка” (так по-свойски именуется в народе служба наружного наблюдения ФСБ) - слово-омофон, звучащее сходно с другим, каждому известным сочетанием - “мышка-норушка”. Эта словесная игра родилась потому, что спецы “наружки” в состоянии производить слежку так “тихо” и квалифицированно, что даже весьма опытный человек хвоста не заметит.

Но есть у них и другой прием. Его и использовали в мае против Никитина - изматывая открытым преследованием, сопровождая каждый шаг Александра, жены, дочери, даже адвоката Ивана Фёдорова.

Бьющая ключом энергия могла иметь и внесезонную причину. В мае в Россию ожидался приезд норвежского короля, который, по выражению одной уважаемой газеты, “везет в страну ядерную безопасность”. А Никитин, как известно, “шпион российско-норвежский”. Стараниями его и экологического объединения “Беллуна”, сотрудником которой он является, был подготовлен доклад “Северный флот. Потенциальный риск радиоактивного загрязнения региона”. Усилиями “Беллуны” разработана программа ликвидации этих загрязнений. По ее инициативе норвежское правительство, Европейское сообщество, американские налогоплательщики выделили деньги. Вот здесь-то было бы очень кстати дискредитировать Никитина. Все равно, каким путем. Пусть у него сдадут нервы и он подерется с надоевшим оперативником. Или разобьет его машину. Или... не выдержит, да и махнет через границу - все равно какую: финскую, украинскую. Иначе, того и гляди, из предателя, шпиона, изменника этот человек станет героем, ведь фактически он страдает для того, чтобы его страна получила деньги на уборку “радиоактивной северной помойки”...

Не случайно во время встречи с Йоргом-Вилли Бронебакком, руководителем отдела норвежского МИДа, было сказано, что совместная программа очистки Российского Севера, обсуждавшаяся во время приезда короля, была подготовлена самоотверженной работой “Беллуны” и Александра Никитина…

Палки в колёса

Генеральный директор “Беллуны” Фредерик Хауге на мои распросы ответил вполне определенно. Он не понимает, почему им ставят палки в колеса, когда они хотят помочь России решить ее проблемы. Я добросовестно расспрашивала, правда ли, что его организация занимается сбором не только экологической информации, но и сотрудничает, к примеру, с военно-морскими силами США. Более того, существует версия, согласно которой “Беллуну” связывает нежная дружба с норвежской и американской разведками...

Фредерик Хауге такую связь отрицал. Но признался, что “Беллуна” ведет переговоры с Министерством энергетики Соединенных Штатов о том, как наиболее эффективно использовать уже имеющиеся технологии для обезвреживания накопленных радиоактивных отходов. Обсуждается, какое американское оборудование для этих целей можно было бы использовать в России и какое российское, в свою очередь, подошло бы для Америки. По мнению Хауге, можно не изобретать заново велосипед, ведь на российском комбинате “Маяк” в Челябинске разработана самая совершенная на сегодняшний день технология утилизации жидких радиоактивных отходов. “Беллуна” же видит свою задачу как раз в том, чтобы уговорить соответствующие ведомства в западных странах не заниматься от нуля разработкой собственного оборудования, а направить финансирование, предусмотренное для этих целей Европейским сообществом, на помощь России в завершении уже начатой программы и потом всем ее использовать. Деньги должны быть получены именно теми, кто уже добился наилучших в своей области результатов. Тогда Россия сможет впоследствии сама продавать эти технологии для общего блага. Вот так ставит вопрос “шпионская” организация “Беллуна”.

А еще Хауге привел примеры того, как всякая попытка помочь России вызывает сопротивление со стороны ее чиновников.

Примеры. Норвежское правительство высказало намерение предоставить Кольской АЭС оборудование для усиления системы безопасности стоимостью 20 миллионов крон. Вкратце система безопасности, предложенная для АЭС норвежцами - это дизельное оборудование, которое позволит при возможном отключении энергопитания сохранить жизнеспособность реактора и уберечь всех от аварии. Случись что на Кольской станции, ее северным соседям тоже достанется. Так что заинтересованность Норвегии понятна. И что же? А вот что. Российская таможня затребовала пошлину в половину этой суммы. Сегодня проблема решена. Таможня уступила. Но на уговоры понадобилось два с половиной года! Другой пример касается корабля смерти “Лепсе”, теплохода, обращенного в плавучий саркофаг, где уже 30 лет хранится отработанное топливо с первых атомных подводных лодок и с ледокола “Ленин”. ЕС и норвежское правительство выделили для того, чтобы избавиться от опасности, которую несет это старое плавучее хранилище, 20 миллионов долларов. Но никак не добиться отмены таможенных требований. Они предписывают выплатить 10 миллионов долларов теперь уже в качестве пошлины...Как, скажите, убедить норвежских налогоплательщиков и прочих жителей Европейского Союза в том, что они должны оплачивать и эту особенность российского таможенного положения? И еще одна сложность возникла на этом пути. Французская компания SGN готова поставить для “Лепсе” робототехнику, которая в России пока, как известно, развита хуже ( на “Лепсе” же применение ручного труда связано с исключительной опасностью для человека. По французским нормам). Однако российская сторона требует, чтобы фирма несла ответственность за оборудование и после того, как оно будет передано России. Французская же фирма совершенно резонно не хочет отвечать за последствия возможно неграмотной эксплуатации.

Не так давно в Норвегии были опубликованы два доклада, способные кардинально изменить их отношение к нашим проблемам. Специалисты экологического комитета НАТО и российско-норвежская группа геологов, готовивших экологический Атлас Баренцева моря, независимо друг от друга пришли к выводу, что норвежской природе достается от России много меньше, чем прежде считалось. И ветры в сто раз реже дуют к ним от нас, чем к нам от них. И наши ржавеющие атомные подлодки, по оценкам специалистов, создают локальную угрозу. В основном мы губим себя. Так что капризы наших чиновников могут потерять зрителей с норвежской стороны... Но пока одна из целей “Беллуны” - помочь России осуществить собственные разработки по очистке окружающей среды. И уже известно, что норвежское и американское правительства выделили кредит в сумме 500 миллионов долларов для ликвидации радиоактивной “помойки” у нас на Севере. Едва ли такой результат направлен во вред нашей Родине...

Норвежская природоохранная организация уже с 1989 года собирала экологическую информацию о российском Севере, где по ее сведениям находится 18 процентов от всех имеющихся в мире ядерных энергетических установок. Но подавляющее большинство россиян узнало о “Беллуне” только в связи с делом Никитина.

Наша версия

На следующий день после ареста Александра Никитина наша Ассоциация экологических журналистов Петербурга провела пресс-конференцию. На ней впервые прозвучала версия, отличная от той, что распространила ФСБ. Потому и собрались мы на Невском проспекте в Российско-Американском пресс-центре (нынче Национальный институт прессы), что не были уверены, окажется ли возможным такой разговор где-нибудь в другом месте. Мы и сегодня благодарны им за то, что даже в самое смутное время здесь нам всегда были готовы помочь. К этому моменту большинство СМИ уже послушно опубликовало информационные сообщения, подготовленные пресс-службой ФСБ (включая и издания, в которых работал каждый из нас). Петербургские спецслужбы сумели провести настолько интенсивную “санобработку”, что интересоваться судьбой “изменника родины” было почти неприлично. Известие о том, что ФСБ выясняет контакты тех, кто имел дело с “Беллуной”, у некоторых вызвало вполне объяснимый страх, трансформировавшийся на уровне подсознания в брезгливость санитарно-гигиенического толка по отношению к этому сюжету.

...В нашей стране не принято ждать суда, чтобы объявить человека шпионом. И почувствовать себя виновным во всем, чего не совершил, можно без ареста, допросов и обысков... Заранее.

Незнакомец

До ареста мы не были знакомы с Никитиным. Но все десять месяцев, что провел он в следственном изоляторе, писали о “деле “Беллуны”. Познакомились с женой Татьяной, тестем, вице-адмиралом Черновым, друзьями. Нами руководили солидарность и инстинкт самосохранения. По роду службы каждый занимался практически тем же, чем Александр. Говорил правду об экологической ситуации в городе и стране. Держали в редакционных столах первую версию доклада “Беллуны”. Естественным было допустить, что когда пружина как следует раскрутится, на ближайшем же витке в сфере внимания ФСБ может оказаться любой, кто ведет расследования в области радиоактивных загрязнений, радиационных аварий и прочих неприятностей. (Как это и случилось с Григорием Пасько, военным журналистом, арестованным во Владивостоке в качестве “шпиона номер два”). Солидарность солидарностью, но, честно говоря, мы не могли не думать о том, какой же это человек. Сильный или слабый? Храбрый или трусливый? Застенчивый или гордец? Честолюбец, корыстолюбец или борец за идею? В глубине души мы не могли не сомневаться - вдруг знакомство нас разочарует... К тому времени для многих это дело перестало быть обычным сюжетом или рядовым заданием редакции, нескольким коллегам из-за него пришлось круто изменить судьбу, поменять место работы, уйти из газет, где “дело Никитина” оказалось темой запретной.

Мы познакомились с Никитиным. Единственное, чего, на мой взгляд, не достает сегодня этому человеку - улыбки. Он почти не улыбается. Что, впрочем, вполне понятно. Больше двух лет ожидать своей участи, когда любому встречному в булочной знакомо твое лицо в соединении со словом “шпион”. Это невесело...

Шаг влево - шаг вправо

Я считала преувеличением рассказы о “кровавой руке КГБ”, которая сурово карает всякого, осмелившегося вопреки затверженному правилу, сделать “шаг влево, шаг вправо”... Но за этим делом потянулась череда событий, которые простым совпадением не объяснишь, зато она вполне совпадает с мрачными рассказами о нравах тех, кому поручено заботиться о нашей безопасности. Большинство сюжетов выстроены так тонко, что злая воля их инженеров почти неощутима.

Вот уже два с половиной года делом Никитина, кроме следственной группы, постоянно занимаются еще 10-15 оперативников. Известно, что каждому из них платят около двух миллионов. Если прибавить к этому командировки, жилье, станет понятно, что Никитин - человек дорогой. И затянувшееся следствие по его делу выгодно прежде всего тем, кто получает за это деньги. А уж никак не нам, налогоплательщикам. Тем, у кого их отнимают...

...Летом 1997 года во время отпуска подполковника Уткина руководство следствием было передано заместителю - майору Осипенко. Тот сделал несколько неожиданных шагов: вместо того, чтобы предъявить Никитину подготовленное Уткиным обвинение, создал комиссию из представителей первого института Министерства обороны. Чтобы сверили, наконец, информацию в докладе с открытыми источниками, на которые ссылались Никитин и его защита. “Протокол осмотра” - так называется родившийся в результате этой работы документ. Из него следовало, что специалисты, осмотрев документы, пришли к выводу - все, что написано в докладе, за исключением некоторых фраз и неточностей, было ранее опубликовано. Осипенко отстранили от дела. На какое-то время он исчез из поля зрения. А потом стало известно, что майор, которому не было и сорока лет, практически здоровый человек... внезапно умер.

Возвратившийся Уткин предъявил обвинение Никитину. А “протокол осмотра” нигде больше не фигурировал. Из дела исчезали и некоторые другие документы. Правда, после апелляции защиты в генеральную прокуратуру их (за исключением протокола осмотра) возвращали...

За два с половиной года с делом Никитина столкнулись четыре руководителя следственных групп, трое из них сломали на нем свою карьеру, а один, похоже, даже жизнь. Однако кроме почившего майора Осипенко были еще пострадавшие.

Офицер по фамилии Артеменков, человек, на которого тоже было заведено уголовное дело по статье 283 - разглашение гостайны. Бывший учитель Никитина. Преподаватель, специалист по ядерным и радиационным авариям с атомными и энергетическими установками. После первых обысков у Артеменкова умерла мать. А через непродолжительное время и он, практически здоровый (никогда в своей жизни ничем, кроме ангины, не болевший) и едва перешагнувший шестидесятилетний порог, отошел в мир иной. В Военно-Морской Академии теорию аварий читал он один. Сведения, которыми владел, были выше грифа “совершенно секретно”. Однако в тот день, оказавшийся для обоих роковым, они беседовали лишь о последствиях аварий - химических, радиационных, медицинских. Именно это интересовало Никитина. Воздействие на человека и окружающую среду, которое согласно российским законам не может быть засекречено...

Но законы - законами, а секреты - секретами.

Есть мнение, что именно так, не считаясь с законами и моралью, расправляются спецслужбы со всеми неугодными. Разумеется, о разборчивости в средствах применительно к свидетелям или подозреваемым говорить не приходится. Доказать этого я не могу. Но и молчать - тоже. Потому будем считать, что я просто рассказываю вам страшную сказку...

Консультант

Вячеслав Перовский - один из консультантов “Беллуны” в работе над докладом о Северном флоте. Никитин, рассказывая о нем, сказал, что этот человек фанатически увлечен своей работой и вообще - профессионал высокого класса. Предмет интересов - обращение с ядерным топливом. Работал в Западной Лице, ликвидировал аварию в губе Андреева. Это тот самый Вячеслав Александрович, которого многие издания поспешили объявить главным свидетелем обвинения, именно он, якобы, первым проявил бдительность и, взволновавшись, “стукнул” куда надо о враждебно направленной деятельности “Беллуны”. С чего, будто бы, и началось дело Никитина.

Есть, правда, в этой версии некоторые странности...

5 октября 1995 года Перовский, как утверждают, отправился к зданию, известному в народе под названием “большого дома” и снабженному, как шутят, вывеской “стучать здесь”. В тот самый день принесенное им для освидетельствования было прочитано. Сразу. В тот же самый день собралось заседание экспертов. Тогда же, в тот же долгий день научно-технический совет первого института ВМФ успел будто бы, стремительно изучив доклад, вынести вердикт - “Измена!” Тотчас же было возбуждено уголовное дело. В тот же день выяснилось, кто к этому причастен. И наконец 5-го же октября были проведены обыски. Вот такую невиданную работоспособность вдруг обнаружили компетентные органы...

Однако сам Перовский вспоминает, что было не совсем так. Подошли попросить совета. Предложили пройти в кабинет. Решили, что там, пожалуй, будет не совсем удобно, а вот внизу стоит машина, где никто не помешает говорить. Оказавшись в машине, предложили съездить туда, где еще удобнее. И привезли...

Вячеслав Перовский

Да. Так вот этот самый Перовский сказал мне, что считает Александра Никитина на сегодняшний день одним из самых компетентных специалистов в области утилизации радиоактивных отходов в России, он же заявил, между прочим, что обвинение против Никитина - попытка запугать всех, кто пытался в сфере экологии делать что-то для общего блага.

А с техникой запугивания он ознакомлен. Хотя не любит об этом рассказывать...

После ареста Никитина Перовскому довелось стать одним из инициаторов сбора подписей под заявлением протеста на конгрессе неправительственных организаций России в Москве, прошедшем параллельно со встречей “восьмерки” по проблемам ядерной безопасности. Вернувшись, он обнаружил, что в его квартире побывали гости. Из ценных вещей унесено было не слишком много. Но зато все было перевернуто, разбито и обезображено. Видно, что работали вдохновенно.

Однако это оказалось лишь предупреждением. Он не понял.

Перед весной случайно сломал ногу. И несколько месяцев был на больничном. Прогуливался с палочкой одним и тем же маршрутом. Однажды шел пустынной улицей, его окликнул молодой парень, потребовал закурить. А услышав отказ, догнал и принялся избивать. Бил исключительно профессионально. По голове. Ногами.

Родные были в отпуске. Воспользовавшись этим, Перовский, не желая их пугать, о нападении не рассказал. Думал, все заживет. Но оказалось, избили столь умело, что через некоторое время потребовалась тяжелейшая многочасовая операция с трепанацией черепа.

Был ли человек с чемоданом?

Еще один эксперт “Беллуны”, контр-адмирал Николай Григорьевич Мормуль. Человек, как свои пять пальцев знавший первую нашу атомную подводную лодку К-3, дослужившийся до начальника технического управления Северного флота.

Справка. Николай Мормуль широко известен как руководитель межведомственной комиссии, созданной в семидесятых годах для определения технического состояния флота и изыскания путей оптимально дешевого ремонта. В семьдесят третьем, когда он был главным корабельным инженером Северного флота, оказалось, что современные корабли требуют к себе внимания значительно раньше, чем прежние наши корабли, крейсеры дореволюционной постройки, которые служили без малого век. Ни денег - громадных сумм, ни времени для таких ремонтов предусмотрено не было. Для принятия подобных ответственных решений требовались авторитет, опыт и техническая интуиция. Все это у Мормуля было. В “народе”, среди офицеров и на предприятиях именно тогда появился термин - “мормулизация”. Он жив до сих пор. Слово это не несло негативного значения. Недавно в Северодвинске Мормуль встретился с директором “Звездочки” Александром Федоровичем Зрячевым. Тот провез гостя по острову, с улыбкой показывая на построенное. И прямо так и сказал, - это все появилось только благодаря “мормулизации!”...

Кстати, ремонт на флоте и сейчас проводится по принципам, которые были заложены тогда.

До 1983 года его карьере можно было только позавидовать. Блестящий молодой офицер, успел написать и защитить кандидатскую диссертацию, представлен к Государственной премии. И вдруг!

Ох, неосторожный человек Николай Григорьевич, ох, неосторожный. Отказался подписывать документы на повышение одному малосимпатичному офицеру. Очередную звезду и высокую должность тот все равно получил, а Николай Григорьевич за свою опрометчивость заплатил очень дорого. У несимпатичного человечка оказались влиятельные родственники. На Мормуля были возведены довольно странные, на сегодняшний взгляд, обвинения. Что-то по поводу спирта, который на старые корабли выдавался сверх нормы. Его обвинили в превышении должностных полномочий и злоупотреблении служебным положением. Это кажется несколько неожиданным, если вспомнить, что во время работы межведомственной комиссии Мормуль курировал 800 судостроительных предприятий страны и этим доверием не злоупотреблял...

Контр-адмирал Николай Мормуль

За свою неосторожность он расплачивался с 1983 по 1989 год. Побывал за это время в пяти тюрьмах, психушке и даже в камере сифилитиков. Ничего не подписывал, ничего не подтверждал. Вышел на свободу несломленным. Решил написать книгу о флоте, хотя несмотря на опыт, интересную фактуру, никто особенно не стремился иметь дело с человеком, вернувшимся из “тюряги”. Нашел старых товарищей. Первая из книг “Атомная подводная эпопея. Подвиги. Неудачи. Катастрофы” написана в соавторстве с Героями Советского Союза Леонидом Осипенко и Львом Жильцовым, издана во Франции, Испании. Только потом в России. Оттого, что ни в одном отечественном издательстве, куда приходил, не оказывалось денег, чтобы напечатать это. Арсенал, использованный затем спецслужбами для воздействия на Мормуля после его работы над докладом “Беллуны”, не блистал новизной. На Мормуля завели уголовное дело, не особенно даже заботясь о правдоподобии обвинений. Ему было объявлено во время обыска, что при пересечении границы задержан человек с чемоданом секретных документов, который утверждает, что этот чемодан получен им от Мормуля. Изъяли рукопись новой книги “Атомные уникальные стратегические”. Видеозапись, сделанную во Франции во время презентации книги прежней. Требовали драгоценности. Всё.

Потом, через год, наполненный допросами, обысками и размышлениями о том, кого же это задержали на границе, Мормулю все это вернули и выдали справку, извещавшую, что уголовное дело, заведенное на него, прекращено за отсутствием состава преступления.

В апреле девяносто седьмого его постиг инсульт. Уже год он лечится - месяц дома, месяц - в стационаре. Но не оставляет надежды закончить новую, третью книгу. Она снова будет об атомном подводном флоте, но на этот раз не только отечественном... Рабочее название “Гибель подводных лодок в эпоху холодной войны”.

Да. А тот человек, чьи документы Мормуль так неосторожно отказался подписывать, и кто после ареста тогда, в 1983-м через несколько перемещений занял его же должность, оказался родным братом начальника управления КГБ Северного флота по внешнеполитическим связям.

Строгое следование традициям - вот главный принцип, которым руководствуются “бойцы невидимого фронта”...

Гражданский контроль

Воля ваша, но шпион, работающий по трудовому контракту и публикующий русским языком на глянцевой бумаге все секреты, которые удалось украсть - попросту профнепригоден... Фактически же дела Мирзаянова, Никитина, Пасько показали, что в нашей стране те, кто защищает окружающую среду, сами нуждаются в защите. Не так давно с телевизионного экрана с нами поделился своими опасениями о возможном обвинении в шпионаже известный ученый, недавний советник Президента по вопросам экологии, руководитель Центра Экологической Политики России Алексей Яблоков... Конечно, противоборство “по экологическому признаку” имеется не только в России. (“Беллуна”, например, участвовала в судебном разбирательстве и выиграла процесс у одного из крупнейших предприятий Норвегии. Добилась его закрытия. До тех пор, пока не будет обеспечена и зафиксирована независимыми экспертами полная безвредность его промышленных выбросов). Но в том-то и драматизм нашей ситуации, что российское природоохранное законодательство пока весьма далеко от совершенства. Вот почему решено создать у нас международный правозащитный экологический центр.

...В июне девяносто шестого в Петербурге возник комитет в защиту Александра Никитина. По инициативе правозащитной организации “Гражданский контроль”, Сашиных друзей и родных. Оберегая свою репутацию, прежде, чем браться за это дело, “Гражданский контроль” провел собственное расследование, сличив доклад с перечнем открытых источников, на которые ссылался Никитин. Пришли к выводу, что Никитин, благодаря блестящей профессиональной эрудиции, привел в единую систему разрозненные сведения. То есть, фактически выступил как умелый и талантливый компилятор. И только. С тех пор “Гражданский контроль” считает для себя обязательной защиту “защитников” окружающей среды..

Справка. Новая организация, объединяющая природоохранные и правозащитные функции, займется совершенствованием законодательства, в том числе применительно к правам человека. Она будет организована при участии “Гражданского контроля” на базе “Беллуны” для содействия оздоровлению окружающей среды и выработки юридических норм с помощью квалифицированных экспертов. Организация намерена внести предложения, которые обеспечат координацию действий экологов и правозащитников, и одновременно гарантируют защиту “защитникам среды” на международном уровне. Устав такого экологического и правозащитного центра уже разработан и обсужден с международными экспертами. Вскоре его документы будут переданы для регистрации. Первоначально сфера действий нового центра будет ограничена северо-западом Европы.

Наши права и свободы

Известно, что Никитину вменяется в вину нарушение секретных приказов Министра обороны, которых он никогда не видел и которые отказываются показать обвиняемому и его защитнику. Хотя любой гражданин России имеет право знать, в чем его вина.

По мнению руководителя организации “Гражданский контроль” Бориса Пустынцева, дело Никитина инспирировано ФСБ для того, чтобы повысить свой престиж в глазах общества. Вернуть хотя бы часть утраченного влияния, а с ним вернуть фонды и штаты. А еще Пустынцев считает, что преследование Никитина может создать крайне опасный прецедент: “Eсли Александра признают виновным, это будет означать, что всякий российский гражданин, когда-либо сотрудничавший с любой иностранной организацией (неважно - религиозной, культурной, благотворительной), окажется под угрозой политических репрессий”.

Собственно говоря, мы на этот путь уже ступили. О чем свидетельствует не получившая широкой огласки другая петербургская детективная история с обвинением в шпионаже офицера Андрея Дудина. Поиски работы, после объявления о скорой отставке, привели его в немецкую фирму. Для нее он составил запись тем, которыми занимался прежде, и в которых чувствовал себя специалистом. Был арестован петербургскими спецслужбами и обвинен в измене родине в форме шпионажа. Жене его посоветовали никому, включая родственников, ничего об аресте не говорить. Наученные горьким опытом тридцатых годов, мы сразу верим, что виноваты. И еще очень нескоро научимся верить в другое. В то, что имеем права! Жена молчала полгода. Даже свекрови говорила, что Андрюша в командировке... Плакала. Платила деньги адвокатам. Правда, поначалу это, как будто, помогло. Мужу была изменена мера пресечения. Его выпустили из следственного изолятора. И какое-то время он очень тихо жил дома. Потом как-то вышел погулять с собакой и не вернулся. Взяли прямо с улицы и увезли в Москву, где военный суд приговорил его к 12 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Любопытно, что уголовному делу и обвинительному заключению по уголовному делу Дудина присвоен гриф “секретности”, как в небезызвестном произведении Кафки: “Я тебя обвиняю, не скажу, в чем”. То есть, строго говоря, Андрей Анатольевич с обвинением не знаком. Не знает, в чем его преступление. Зато очень хорошо знает, какое за это наказание.

Вот такие они, наши права и свободы...

Пособники

Я хорошо помню, как у “большого дома” во время абсолютно мирной акции в поддержку Никитина организаторов поволокли в “кутузку”. Сопредседатель “Гражданского контроля” Юрий Вдовин и член политсовета Петербургского отделения “Демвыбора” Игорь Сошников, задержанные за хулиганство (!), отсидели тогда в участке несколько часов. (Я могла бы поверить, что манифестанты мешали прохожим и потому их действия расценены как хулиганские, если бы не присутствовала там сама, выполняя свой журналистский долг). Помню и другой митинг, возле Казанского. Разрешение на него было получено, от кого полагается, только время и место оказались остроумно совмещены с коммунистической манифестацией.

Еще я знаю, как лидер “зеленой” фракции Европарламента Элизабет Шродтер, специально явившаяся в наш город для встречи с руководителем петербургского ФСБ Черкесовым, много часов безуспешно пытается по телефону договориться о встрече с ним, а преданный помощник противоречиво лепечет в телефонную трубку - то “он вышел”, то “его нет в городе”, то, возвращаясь к прежней версии, сообщает, что его шеф обедает ...

Диктофонную запись беседы, которая велась с использованием громкой связи, я с удовольствием храню, как образчик доведенной до совершенства отечественной процедуры чиновничьей “спихотехники”. И еще, как пример того, насколько “искренне” компетентные органы желают нашего объединения с европейским сообществом.

Причины безобразий вокруг акций протеста по-человечески вполне понятны. Это желание, чтобы о деле Никитина забыли. Как и о том, чему был посвящен доклад “Беллуны”.

Прочие же несообразности - как то: плохие манеры господина Черкесова (или его помощника), кроме дурного воспитания, можно объяснить еще и профзаболеванием, один из симптомов которого - неспособность вести открытую дискуссию... С переименованием служба безопасности не претерпела коренных преобразований. Сохранив тех, кто проводил допросы и обыски диссидентов, она не утратила вкуса к слежке. И не обрела вкуса к истине.

За Никитиным следили с июня 95-го. Путь, которым он, якобы, собирался передать врагам секреты, был хорошо известен. Оперативно-розыскные действия - то есть прослушивание телефона, слежка и прочее, позволили сотрудникам, курировавшим его персону, полностью быть в курсе дел. Однако арестовали “злоумышленника” ПОСЛЕ того, как он эти самые “секреты” передал. Складывается впечатление, что именно так и было необходимо тем, кто писал партитуру. Вовсе не охрана секретов - их цель, как мы с вами наивно полагали.

Я проконсультировалась на сей предмет с самыми квалифицированными юристами страны и настаиваю - если Никитин виновен, то и должностные лица из управления ФСБ по Петербургу виновны в пособничестве изменнику и шпиону, то есть, в совершении преступлений, предусмотренных статьями 285, 286, 299 Уголовного кодекса РФ.

Прямой эфир

Последнее впечатление. Конец мая 98-го. Мы сидим в актовом зале Дома журналиста. Радио “Гардарика” пригласило принять участие в программе, которая осуществляется совместно с Союзом журналистов Санкт-Петербурга. На сцене у микрофона Никитин и его защитник Шмидт. В углу - ведущая. Шмидт, как всегда, говорит увлеченно. Но в первом же перерыве, во время музыкальной паузы на сцену поднимается генеральный директор радио и сообщает, что никакого прямого эфира нет. То есть, нас нет в эфире! На волнах “Гардарики” плывет веселая музыка. Тогда руководитель “Гардарики” признался, что подобного у них никогда не случалось. Потом на специальной пресс-конференции, посвященной этому происшествию, нам рассказали о результатах технического расследования. Специалисты пришли к выводу, что для прерывания вещания было использовано управляемое устройство, аналогичное тем, которыми пользовались в свое время для глушения “чужих голосов”. Хотя на мой вопрос, заданный в микрофон, станут ли они искать виновников происшествия и будут ли к ним предъявлены штрафные санкции, ответил уклончиво.

В день проведения “прямого эфира” генеральный директор радио “Гардарика” откровенно признался, что приглашал представителей ФСБ принять участие в дискуссии. Те отказались. Но участие, как видим, приняли. По-своему...

Не было случая, чтобы представителей ФСБ не пригласили на пресс-конференцию по делу Никитина в Дом журналиста или Национальный институт прессы. И не было случая, чтобы они пришли (лишь единожды в Российско-Американском пресс-центре в Москве было официально зарегистрировано официальное лицо из отдела по связям с общественностью ФСБ). Но зато комментарии по поводу его выступлений в нужной дозировке и с завидной методичностью сливались в послушные газеты. (К чести петербургских СМИ следует признать, что послушных с каждым днем становилось меньше)... ФСБ категорически не желала открытой дискуссии.

Может быть оттого, что в прямом диалоге легко было разоблачить их основной метод - дезинформацию?

Сразу же стало бы очевидным, что сообщение, будто Никитина почти сняли с поезда, когда он готовился бежать в сопредельную Украину, а потом и дальше, - это ложь.

Информация о том, что у него в руках уже был канадский паспорт, тоже лжива.

Неправда и утверждение, будто Александр проходил в закрытые институты по подложным документам.

Ну и наконец, версия, озвученная даже руководителем петербургского ФСБ Черкесовым в интервью одной уважаемой газете. О разглашении маршрутов боевых дежурств и мест дислокации подводных лодок. Интересно, что официально Никитин в этом не обвиняется! О чем, разумеется, знает Черкесов. Но такая ложь убедительна...

Защитник

Юрий Шмидт, защитник Никитина, вносит в свою работу избыточную искренность. Но может быть, именно это, проигрышное во всякой другой ситуации, и вообще непозволительное для профессионала качество, помогло ему сохранить способность безошибочно выбирать дела, в которых не приходится кривить душой. Шмидт знаменит участием в процессах известных правозащитников. В деле Никитина его заслуги и вовсе неоценимы. Не только для защиты “русско-норвежского шпиона”, но для всех, кому предстоят аналогичные дела, упрямый Шмидт проложил тропу.

Первое. С 20 марта 96-го года адвокатам не нужно больше проходить обязательную прежде в подобных случаях процедуру допуска к секретным документам. Это - благодаря Шмидту и нескольким его коллегам, которые инициировали рассмотрение дела в Конституционном суде. Теперь подследственному обеспечено право иметь адвоката, которому он доверяет, а не того, кто предложен ФСБ, нередко из числа “бывших чекистов”.

Временами на Александра Никитина и его семью “органы” пытаются оказать беспрецедентное психологическое давление. В боковом зеркале машины Никитина виден повсюду сопровождающий его “Жигуль” с чекистами. Фото С. Грачева (СПб Таймс).

Второе безусловное достижение - передача дела Никитина из военной юстиции в гражданскую. Что кажется справедливым на уровне здравого смысла, - ведь он давно уже лицо гражданское, - но потребовало использования весьма неординарных приемов и большой настойчивости.

И последнее. Освобождение Никитина из-под стражи.

Конечно, это еще не свобода. Но в результате борьбы за изменение меры пресечения появилось очень принципиальное постановление заместителя Генерального прокурора. В нем сказано, что наличие государственной тайны должно быть установлено применительно к Закону и Указу президента, а не к ведомственным нормативным актам, противоречащим Конституции.

Следует сказать, что “подковерная борьба” между спецслужбами и защитой все это время тлела неугасимо, как огонь в торфяниках. С первых же недель Шмидту предлагалось оформить “допуск”, чтобы обречь злокозненного защитника на молчание. Отказ Юрия Марковича характеризовался его оппонентами как каприз и всегда очень к месту и вовремя звучали слова “Шмидт и сам знает, что иначе быть не может”. Они были так убедительны, что даже многие из журналистов, симпатизирующих защитнику, верили, что это Юрий Маркович действительно хватил! Как же - без допуска?..

...Нескончаемо тянется время. Вот Никитину предъявлено уже седьмое по счету обвинение. Понятно - ищется выход. По мнению Шмидта, его оппоненты проиграли - петербургским спецслужбам с делом Никитина предстоит сделать выбор между большим позором и еще бульшим... Однако признание поражения в этом деле повлечет за собой пересмотр всех принципов засекречивания, принятых в стране. Кто на это пойдет?

В детстве я знала от мамы, что указывать на человека пальцем нельзя. Но не знала почему. Не знала и фразы “слово и дело”, которая в сопровождении указующего перста была равносильна смертному приговору.

Теперь мне известно и то, и другое. Кроме этого, я знаю, что у моего народа память очень долгая. И справедливая.

 

 "ПОСЕВ" 5-6-98

 posev@glasnet.ru

 ссылка на "ПОСЕВ" обязательна